Неугасимый огонь - Страница 54

Филота дрался уже у самого педалиона. Дальше отступать просто некуда. Он не видел ни брата, ни триерарха, одни лишь плотные чёрные парики египтян, да круглые шлемы некоторых из них. Простреленная левая рука совсем онемела, он не мог держать щит, но изогнутый серпом длинный меч-копис жалил врагов с быстротой кобры. Сей халибский клинок куплен в Сардах, он обошёлся Филоте в тридцать мин, половину целого таланта, но архинаварх ни разу не пожалел о выложенных за него деньгах. До сих пор ни одной зазубрины на лезвии, хотя без щита все удары приходилось принимать мечом. Филота ловко поддевал кончиком клинка чешуйки брони очередного самоуверенного египтянина. У ног архинаварха корчилось в агонии уже пятеро. Македоняне сплотились вокруг полководца, прикрыли его левый незащищённый бок своими щитами. Египтяне тоже приметили опасного воина. Ранеб, забыв про возраст, сам горел желанием сразиться с ним.

Македоняне дрались, как львы, но силы вышли слишком неравными. Вот их осталось всего четверо. Филота увидел Никанора. Тот сидел, привалившись к борту. Глаза закрыты. Мёртв? Но руки брату с торжествующей рожей вязал какой-то египтянин.

– Никано-о-р! – взревел Филота.

Казалось, в опускающиеся от усталости руки кто-то щедро влил новые силы. Словно сам Арес вселился в сына Пармениона.

– Никано-о-р!

Филота, очертя голову, бросился к брату, по дороге расшвыривая египтян. Сразу поплатился за это: правое бедро прочертила длинная кровавая полоса. Но египтяне попятились, не ожидав такого натиска от почти поверженного врага.

– Прикройте спину!

Трое ещё живых эпибатов, последние воины Филоты, поддержали его порыв, но у них сил почти не осталось. Враг обрушил на них удары со всех сторон. Один за другим они растянулись мокрых бурых досках палубы. Филота понял, что это конец. Его окружили, но не спешили добивать. Архинаварх вертелся волчком, размахивал мечом, но ни до кого не мог дотянуться. Египтяне бесстрастно смотрели на вражеского военачальника и лишь отталкивали его от себя продолговатыми щитами.

– Сдавайся, акайвашта! – предложил Ранеб, – все кончено.

– Подойди и возьми меня! – по-волчьи оскалился Филота.

– Ты выбрал! – не долго раздумывал Ранеб, – расступитесь, ребята! Дайте мне его!

Кто-то из младших командиров попытался возражать, но Знаменосец лишь отмахнулся.

Египтяне образовали круг. Филота огляделся. Враги не скрывали своей озабоченности. Архинаварх усмехнулся.

– Зря ты это затеял, старик...

– Болтаешь много. Ну, давай!

Ранеб не стал брать иного оружия, кроме хопеша. У Филоты тоже только меч. Он легче, но на ладонь короче бронзовой "ляжки".

Они начали осторожно кружить друг вокруг друга. Архинаварх дважды ранен. Знаменосец невредим, но своему противнику чуть ли не в деды годится. Невозможно предугадать исход.

Катастрофа, постигшая флот, сбила с Филоты всю его обычную спесь. Ещё вчера он бы двигался самоуверенно, бравируя мастерством, и недооценивая какого-то древнего дедугана. Но не сейчас.

Пару осторожных выпадов Ранеб отразил с лёгкостью, заставившей Филоту сжать зубы. Он знал, что его клинок намного легче и поэтому защита, взятая стариком, весьма впечатляла. Хопеш Ранеба постоянно находился в движении. Ещё бы, останови его – и последующий замах потребует куда больше сил и времени. Филота видел, что защиту эту он мог бы пробить легко при должном проворстве, но вот его-то как раз сейчас и не было. Нога пульсировала болью, левая рука вообще ничего не чувствовала.

Он до предела собрался. В другой ситуации зрители, возможно, посмеялись бы над его смешной хромающей походкой, дёрганными движениями, но им было не до того. Все египтяне заворожённо следили за клинком Ранеба.

Филота продолжал беспокоить старика, лишь обозначая уколы, но, не сокращая дистанцию. Ранеб не рисковал наносить удары по широкой дуге. Он перехватил хопеш двумя руками и ушёл в глухую оборону.

Все разрешилось в одно мгновение. Архинаварх нырнул вперёд в глубоком выпаде. Ранеб, уходя с линии атаки, встретил его клинок изгибом хопеша. Сталь лязгнула о бронзу. Старик, продолжая движение, стремительно сблизился с противником и ударил его в голову массивным навершием рукояти. Филота отлетел на три шага и упал бы, но "себек-аха" подхватили его, толкнули назад в круг, где он рухнул на колени и без чувств завалился на бок.

Египтяне радостно закричали. Ранеб победно вскинул хопеш, но вдруг поморщился.

– Достойнейший, у тебя кровь!

Ранеб провёл ладонью по чешуйкам брони на боку. Пальцы ощутили липкую горячую влагу.

– Жреца Анпу! Скорее! – раздались возгласы вокруг.

– Пустяки, просто царапина. Воины, эта ладья наша! Пленных акайвашта вязать, десятникам распределить тридцать человек на весла. Осмотреть повреждения. Возвращаемся на "Ири-Себек", бой ещё не закончен.

Да, до конца в этом апоповом котле ещё далеко, в чём торжествующие победители сразу же и убедились.

– Ещё две ладьи акайвашта! Идут прямо на нас!

– Все по местам! Приготовиться отразить их! – загремел Ранеб и вдруг покачнулся, тяжело оперся о плечо ближайшего воина.

– Достойнейший, тебе плохо? Ты бледен, как лен!

– Нет-нет, ничего, – пробормотал старик, – сейчас все пройдёт...

И с этими словами он рухнул на подставленные руки воинов.

Лёгкая десятивёсельная посыльная эпактида подошла к корме "Пандоры". Пнитагор перегнулся через борт и крикнул:

– Ну что там?

– Танат пирует! – ответил с эпактиды воин в халкидском шлеме с округлыми нащёчниками. Шлем венчал волосяной гребень, когда-то белый, а теперь перепачканный сажей. Лицо воина тоже чёрным черно, как у эфиопа, – все горит! "Талос" до самой воды прогорел, и "Халкотавр" тоже, а "Полифем" потонул. Больше ничего не видно. Темно, как у Аида в заднице.